Москва, 2000

Речь пойдет о четвертом групповом путешествии в теплые дальние страны, организованном Костей Лебедевым. С 1997 года благодаря стараниям Кости было совершено три незабываемых путешествия: в Египет, Иорданию и Оман. Страны все жаркие, и зимой там тепло как летом в России. И даже теплее. Поэтому и отправляются туда зимой, в феврале. Перенос из морозной Москвы в край с пальмами и теплым морем — это потрясающе, это как в сказке.

Костяк нашей “заграничной” группы сформировался несколько лет назад. Костя Лебедев, Оля Лебедева и Дима Зеленцов едут вместе уже в четвертое путешествие, организованное Костей. Я (Олег Обольский) и Саша Грушина принимаем участие в третьем подобном мероприятии. Остальные — Андрей Богатырев, Паша Кирюхин, Дима Сухоручкин, Ксения Ермохина, Наташа Глебова, Наташа Караваева и Миша Кнеллер путешествуют в нашей компании впервые.

Глубокой ночью мы прибываем в отель “RYM” и расселяемся в двух-трехместных номерах с ванной, телевизором и телефоном, в каждой комнате есть просторный балкон. Но спать еще не хочется, хотя по местному времени три часа ночи, а по Москве — так и вовсе пять, и мы выясняем у портье, как пройти к морю. Он смотрит на нас как на ненормальных:

— Вода очень холодная! 16 градусов... 

— Не волнуйтесь, все ОК!

До моря метров 300-400. Вода, конечно, прохладненькая, но ничего, купаться можно, особенно если учесть изрядное количество выпитого.

Из музея едем в Сиди-бу-Саид, или Бело-голубой город. Это пригород Туниса, расположенный на берегу моря. Интересен он тем, что ставни и двери всех домов выкрашены в одинаковый голубой цвет, а стены домов радикально белые. Город действительно очень симпатичный, уютный, много зелени, растут кактусы, пальмы и мандарины. Поскольку здесь всегда много туристов, повсюду продаются всевозможные сувениры, как в многочисленных магазинчиках, так и прямо на улице. Торговцы довольно навязчивы.

Рядом с термами за высоким белым забором расположен современный президентский дворец, место жительства ныне действующего главы государства Зин аль-Абидина Бен Али. Гид нас предупредил, что фотографировать дворец запрещено, собственно, как и прочие правительственные, военные и полицейские объекты в Тунисе. Якобы за тем, чтобы туристы не направляли объективы своих фотоаппаратов в сторону дворца, следит специальная полиция. Если бы он нам этого не сказал, мы бы, может, и не стали фотографировать дворец. Но теперь...

После обеда нас отвозят в центр Туниса, где находится медина. “Медина” по-арабски значит “город”. Это старая часть практически любого города, зачастую огороженная сохранившейся стеной с башнями. Столичная медина самая большая в стране, она основана в 8-м веке мусульманами. Это очаровательный лабиринт узких улиц, представляющих собой сплошной базар, из хитросплетения которых торчат минареты мечетей в виде массивных четырехугольных башен с колоннадой в верхней части. Почти в центре медины расположена самая большая мечеть Аз-Зайтуна, построенная в 703 г. Мы осматривали медину, разбившись на небольшие группы. Время у нас было ограничено, поэтому торговые ряды прошли почти без остановки и оказались в центральной части у Большой мечети. Там я стал снимать на видеокамеру какое-то понравившееся мне здание. Тут же подбежал человек и принялся стучать по моему плечу: “Дойч? Итальяно? Энтердит!” Запрещено, дескать, снимать. Оказалось, правительственное какое-то здание, а их снимать не разрешается. В центре площади на возвышенном месте доминирует какое-то современное здание типа дворца с монументом перед ним, украшенным национальными флагами.

Подъем у нас в половине восьмого. Собираем рюкзаки. Отдельно формируем большой полиэтиленовый мешок с барахлом, которое нам не понадобится на маршруте. Этот мешок мы планируем оставить в г. Метлауи, а потом, после похода, заехать туда и забрать. После скромного завтрака загружаемся со всеми вещами в автобус и трогаемся в путь.

В 60 км к юго-западу от Суса лежит город Кэруан. Этот город был основан в 7-м веке на месте византийской крепости Камуиния и стал центром распространения ислама в Северной Африке. Он является четвертой мусульманской святыней в мире после Мекки, Медины и Иерусалима.

Большая мечеть Кэруана была построена в 670 г. знаменитым завоевателем Окба ибн Нафаа. Ее массивный трехступенчатый минарет увенчан округлым куполом и имеет высоту 35 м. Эта мечеть считается старейшей мечетью Африки. Ее архитектура характерна для всех мечетей в Тунисе. Обычно мечети имеют квадратный двор с крытой колоннадой по периметру. С одной стороны этого квадрата расположена молельная часть, увенчанная куполом, с противоположной стороны возвышается минарет. В центре двора обычно находится слегка углубленная площадка для жертвоприношений. Во дворе этой мечети на беленом каменном возвышении находятся солнечные часы. Их “циферблат” представляет собой прямоугольник со шкалой по периметру, а в центре этого прямоугольника установлены 4 “стрелки” — столбики, отбрасывающие тень. Почему их 4, для нас так и осталось загадкой.

Широкие двери открываются в большой зал для молебнов с бесчисленными мраморными колоннами, позаимствованными в свое время из храмов и зданий римской эпохи. Вдоль центрального прохода между колонн висят многоярусные конические люстры. Туристов внутрь не пускают, однако фотографировать через открытые двери разрешено.

С наружной стороны мечети расположено мусульманское кладбище, сплошь уставленное белоснежными памятниками. Мы, было, стали его фотографировать, но подбежал некий абориген и принялся нас активно прогонять, размахивая руками и восклицая “No! No!!”.

Еще одной достопримечательностью Кэруана является Зауа Сиди Сахаба (Zaouia of Sidi Sahab), иначе называемый Мавзолеем Бородатого, где, яко бы, находится могила одного из сподвижников Мухаммеда. Как гласит легенда, Сиди Сахаб носил при себе три пряди волос из бороды пророка, за что и получил прозвище “Бородатый”. Стены мавзолея отделаны изумительными резными гипсовыми панелями и украшены неповторимыми изразцами, потолки выполнены из кедра. Особенно живописен внутренний двор с мозаичным мраморным полом, окруженный колоннадой.

Недалеко от мавзолея находится еще один интересный объект: Резервуар Аглабитов. Это открытый круглый бассейн 128 м в диаметре, заполненный водой, и датируется он 9-м веком. Когда-то водой из этого резервуара снабжался весь город. Вообще-то бассейнов два, второй — точная копия первого — был построен гораздо позже. Возможно, это своеобразное водохранилище не потеряло своего значения и по сей день.

Каких-то 100 километров по хорошей тунисской дороге — и мы в городе Гафса. Мы вовсе не планировали здесь обедать, но наши водитель и гид именно это и вознамерились сделать. Дабы не терять времени, мы также отправились на поиски подходящего питания. Прошли по главной улице, сунулись в одно, другое заведение, но это либо кондитерская, либо куры гриль, либо заполненное местной публикой неопрятное кафе. Остановились, Костя вытащил справочник “Lonely Planet”, нашел там город Гафса. Первые же строки были о том, что Гафса это не то место, куда стоит приезжать ради ресторанов, а в пятницу вообще открыто очень мало мест, где можно покушать. Как раз сегодня-то и есть пятница, так что обстоятельства явно не в нашу пользу. Делать нечего, пошли в большой ресторан, который уже вот-вот должен был закрываться. Там нам предложили лишь стандартный комплексный обед без супа за 8 динаров. Нельзя сказать, чтобы очень вкусно.

В городке Метлауи в одном из отелей договорились насчет хранения наших вещей и оставили там мешок с барахлом. А потом поехали к началу маршрута в сторону видневшегося вдали горного хребта. Дорога грунтовая, автобус нехорошо прыгает по камням. Не доезжая каких-нибудь пары километров до предполагаемого места ночлега, гид заявил, что дальше автобус не пойдет, выгружайтесь, мол.

Через окно (здесь, наверное, так принято) вытащили наружу рюкзаки, попрощались с водителем и двинулись пешком по дороге в сторону гор, к плантациям финиковых пальм. Едва мы до них добрались, как стемнело. Прямо под пальмами и раскинули наш лагерь в 5 палаток. Меня Костя пригласил жить к себе, в свою командирскую палатку.

Вода здесь рядом, течет по трубе, отведенная от какого-то источника, и наполняет квадратный бассейн. При желании в нем можно даже купаться. Но вода на вкус солоноватая, что очень даже чувствуется в чае. Наверное, это потому, что когда-то здесь было дно морское, и до сих пор подземные воды вымывают из породы морскую соль.

Наш первый походный ужин поглощаем при ярком свете газовой лампы. Тепло, небо ясное, но дует сильный ветер, от которого пальмы совершенно не защищают.

В половине седьмого мы с Костей поднимаемся и начинаем готовить завтрак. Вслед за нами из палаток стали появляться остальные. И не спится им!

После еды собираем в отдельные кучи все газовые баллоны и все продукты. Это все заново разделили между участниками. С собой у нас пара десятков пустых пластиковых полуторалитровых бутылок. Их заполняем водой и разбираем по рюкзакам. Впереди у нас более суток без воды.

Дальнейший наш путь представлял собой долгий и непрямой подъем на горное плато по тропам и без таковых. До вечера мы набрали примерно 600 м по высоте, пройдя около 12 км. Оказавшись на плато, поставили лагерь.

Повсюду валяются куски полупрозрачного минерала, похожего на кальцит. Скалы состоят, в основном, из осадочных пород, можно найти много остатков крупных раковин. Когда-то это место было морским дном. До сих пор в этих местах вода в источниках солоноватая — размывается морская соль.

За ужином, как обычно, пили вино и водку. Да что тут было пить? Две бутылки водки и бутылка вина на такую ораву. Пели под гитару.

С дороги снова свернули на плато. А потом долго спускались по крутому каменистому склону в вади, по которому потом поднялись к его верхней части. Здесь мы устроили перекус.

Костя и Андрей кушать с нами не стали. Они вытряхнули свои рюкзаки, запихали туда пустые пластиковые бутылки и отправились на дорогу в надежде поймать машину и уехать в ближайший поселок за водой. А то наши запасы стремительно подходят к концу. Пообедать ребята намереваются в поселке.

После перекуса группа уходит выше, на ровную площадку на плато, а я остаюсь охранять рюкзаки Кости и Андрея. Ко мне спускается молодой парень, местный пастушок. У него тут несколько коз, их-то он и пасет. Не совсем понятно, что тут козам кушать, разве что чахлые кустики травы. Внизу, наверное, и этого не сыщешь. Паренек подходит, здоровается. Интересуется, кто я, откуда и почему здесь сижу. Объясняю, что дожидаюсь своих друзей, кивая на рюкзаки. Парень говорит по-французски, так что мы находим общий язык. Он запускает руку в свою торбу и выуживает оттуда финики и булку, начиненную халвой. Отломив половину булки, он протянул ее мне. Потом он ненадолго отошел, а то его козы куда-то пропали из виду, и он озаботился их судьбой. Вернувшись, он отдал мне еще одну булку и весь пакет фиников. На мои возражения он ответил, что продукты ему не нужны, он уже двигается домой. Прощаясь, он спросил у меня сигарет, но пришлось его огорчить, так как я не курю.

Вскоре за мной сверху спустились ребята и забрали Костин и Андреев рюкзаки. А через некоторое время и сами посланцы за водой появились в нашем лагере, довольные и с водой. Тут мы и остались ночевать, на плато в диких тунисских горах неподалеку от Алжира. И ярко-розовые облака в темном предзакатном небе, словно на полотне художника, медленно плывут над нашим лагерем.

По плато идем прямо к вершине. Она представляет собой скалисты холм на плато, но все же это высшая точка района, что-то около 960 м над уровнем моря. На верхушке холма сложена куча из камней высотой метра полтора. А на этой куче — еще нечто вроде тура. В тур закладываем записку на нескольких языках: вдруг некие путешественники окажутся тут. Фотографируемся.

Далее наш путь пролегает траверсом хребта. Идем по самой кромке. Влево, на юг, обрывы с причудливо торчащими скалами, а внизу — пологое плато с весьма пересеченным рельефом. А к северу наше верхнее плато довольно ровно опускается в долину. Такая уж здесь складчатость гор, в виде наклонных плит. На плато кое-где попадаются гнезда термитов. Конечно, здесь термиты не строят таких высоких сооружений, как в экваториальной Африке, а скромно живут в щелях между камнями.

Сегодня нам хорошо бы спуститься в долину, к поселку Тамерза. Время наше отнюдь не безгранично, да и запас воды что-то опять приближается к концу. Ближе к вечеру мы отыскали подходящий для спуска распадок и устремились вниз. Появилась тропа, которая вывела нас на дорогу. Правда, дорога довольно скоро отвернула вправо, а мы стали спускаться прямо на пальмовую плантацию, вытянувшуюся вдоль долины. Быстро смеркалось. В южных широтах темнота вообще наступает гораздо стремительнее, нежели на севере. В наступившей темноте мы растянулись и плантации достигали поодиночке. Место для лагеря тут вполне приемлемое, ровненький такой песочек. И вода где-то неподалеку журчит. Ориентироваться можно только по слуху, так как темень непроглядная. По плантации петляет рукотворный ручей, похоже, стекает вода из какого-нибудь горного источника. Рядом с ручьем в песке вырыто несколько неглубоких колодцев, в которых скапливается вода. Воду здесь умеют беречь.

Ходить в темноте тут нужно осторожно. Опасность представляют ветви молодых пальм, торчащие прямо из земли. Листья на этих ветках твердые и острые словно иглы, можно напороться. Руку проткнешь запросто, и, не дай Бог, в глаз!..

Ставим лагерь, готовим ужин при свете газовой лампы. Короткий поход закончен, мы практически в цивилизации. Но наше путешествие продолжается, впереди еще немало интересного.

С наступлением утра, наконец, мы можем осмотреться и понять, куда мы попали. Вокруг высоченные финиковые пальмы, и упавшими финиками усеян весь песок под ними. Финики замечательные, очень вкусные. А поселок, похоже, совсем недалеко. Пока мы собирались и завтракали, появились какие-то местные парнишки и принялись сжигать упавшие сухие пальмовые ветви, стаскивая их в кучи.

По тропе мы выходим из-под пальм. Но едва мы оказались на открытом месте, как к нам подбежал смуглый человечек. Он вызвался проводить нас к отелю, а по пути заодно показать нам окрестности. Он вытащил из кармана маленькие свертки и роздал нам, говоря, что это подарки, а за экскурсию будет заплатить потом, если нам понравится. В свертках оказались расколотые надвое круглые камушки с друзами кристаллов внутри. Понятно, что бесплатного здесь ничего быть не может, и эти “подарки” также придется оплатить, поэтому некоторые от своих камушков отказались.

Провожая нас к отелю, наш гид непрерывно что-то рассказывал. Основной достопримечательностью, которую он намеревался нам показать, был каньон. По дороге к нему гид нырнул в пальмовые заросли и вынес оттуда несколько спелых гранатов. Это нам. Каньон оказался довольно впечатляющим, но это не самый большой каньон, который есть в этом районе. А в самый большой нам еще предстоит отправиться позже. А вот и отель, куда вел нас гид. Перед ним небольшой водопад. Разгоряченный прогулкой Андрюха, скинув рюкзак, направился было под его хладные струи, но гид бросился к нему: “Не делайте этого! Холодно!”. Зима, типа.

Отель представляет собой территорию с пальмами, между которыми множество бунгало, сложенных из каких-то палок. Внутри каждого домика две-три кровати, и это практически все. При отеле есть бассейн, но сейчас он без воды: туристов маловато. На территории есть также бар — такой же дом из палок, только большой. В подобном же бараке расположен “ресторан”.

Расположившись в нескольких домиках, мы отправились на осмотр каньона, на этот раз самого большого. Вход в него находится за поселком, а выход — у другого поселка Мидес, у самой границы с Алжиром. У выхода с территории отеля стояла группа местных ребят, оживленно о чем-то разговаривая. Мы спросили у них, как лучше добраться до каньона. Один из парней вызвался быть нашим гидом и показать каньон. За свои услуги после небольшой торговли он согласился удовлетвориться двадцатью динарами. Оплата по окончании экскурсии.

Вначале мы пошли в полицейский участок и зарегистрировались. Это обязательная процедура, все же гулять нам у самой границы. Не то чтобы полиция боялась нашего бегства в Алжир, скорее наоборот, они беспокоятся, как бы с нами ничего не случилось дурного: в Алжире теперь неспокойно.

Дорога привела в старую Тамерзу. Этот поселок почти заброшен, дома стоят пустые. Люди переселились вниз, в долину, поближе к автодороге. Туда мы сейчас и движемся. По дороге встречаем бедуинский навес и какие-то хижины из пальмовых веток. Наверное, стойбище пастухов.

Но ресторан — это только начало вечернего отдыха. Продолжение он получил в баре, том самом из палок, у отеля. Там сидело несколько местных, когда ввалилась наша подвыпившая компания, таща с собой гитару. Развалились в деревянных креслах, заказали вина и пива. В баре сразу стало шумно, и чем больше убывало у бармена спиртного, тем веселее становилось в помещении. К нам присоединились местные арабы. Нужно сказать, что в Гане в настоящее время проводится чемпионат Африки по футболу, и команда Туниса принимает участие. Все население страны горячо болеет за свою команду, и любые разговоры неизбежно сводятся к футболу. Бар наполнился воплями “Тунис — чемпион!!!”. Завтра Тунис должен играть с Камеруном. Команда Камеруна — очень сильная, чемпион Африки. За предстоящую победу тунисской команды поднимались бокалы, арабы орали “Камерун!...” и показывали большими пальцами вниз. Вина требовали еще и еще к нескрываемой радости бармена. “Мальчик!” — орал Андрюха. — “Еще одно вино и одно пиво!..” Пили не закусывая. В довершение ко всему нами была исполнена известная песня “Ай-яй-яй, убили негра”, специально для местного населения. Вряд ли они понимают по-русски. До поздней ночи продолжался этот пьяный дебош, но, наконец, мы разошлись по своим домикам и заснули.

После завтрака вышли на трассу, на автобусную остановку. Доехали на автобусе до г. Редейеф, там торчали до полудня, завтракаем дожидались автобус в Метлауи. В Метлауи забрали свои оставленные на хранение вещи и на двух маршрутных такси — микроавтобусе и легковушке — добрались до г. Тозер. маршрутки тут оплачиваются строго по тарифу, существует таблица цен, доступная для пассажиров. Кроме того, за багаж, размещенный на верхнем багажнике, берут 10 динаров (за весь багаж). Такие маршрутки называются “люаж” и соединяют все города и поселки. В Тозере зачем-то понадобилось заменить легковушку, и мы выехали в Кебели. До этого города 92 км, и путь туда лежит через огромное пересохшее соленое озеро Шотт-эль-Джерид. Посреди озера мы попросили остановиться, чтобы поближе ознакомиться с этим уникальным объектом. Поверхность озера твердая, ровная и белая, словно снежное поле, можно кататься на колесных виндсерфингах. Вдоль дороги идет узкая полоса воды — насыщенный раствор соли, а на дне — каша из соли, словно ил. Но вода тут действительно соленая, а не горькая, как, например, на Мертвом море.

От Кебели до Дуза — цели нашего сегодняшнего путешествия — около 35 км. Там заселяемся в отель “Rose de Sable”, в 2-х и 3-х местные номера с кондиционером, душем и туалетом. Я живу с Андреем и Пашей. Во дворе отеля имеется бассейн, и он даже наполовину заполнен водой.

Расположились, приняли душ, привели себя в порядок после похода. Выстиранную мелкую одежду типа трусов и носков оказалось удобным сушить на кондиционере, включив его на обогрев.

Тем временем стемнело. Мы пошли в город, искать ужин и осмотреться. Хоть мы живем практически на окраине Дуза, но до центра минут 15 пешком. В центре — рынок, тот самый, знаменитый, который особенно боек по четвергам, и на который в четверг съезжаются торговцы со всей округи, и даже, говорят, приезжают туареги. Сейчас рынок безлюден, но полон товара. Это, наверное, приготовлено к завтрашней торговле: завтра четверг. Завтра мы сюда наведаемся. Около рынка нашелся и ресторанчик, где мы смогли утолить голод. Собственно, подобных заведений здесь немало, но они в большинстве своем называются примерно одинаково, что-то типа Роза Песка или Роза Сахары. Наш называется “La Rosa”, то есть, просто “Роза”. Официанты, пока готовится основное заказанное блюдо, выставляют на стол хлеб и невероятно острые пряности. Разумеется, мы, голодные, сразу начинаем этот хлебушек с пряностями употреблять. Во рту словно разгорается огонь, и цель хитрых официантов достигнута — мы наперебой заказываем всевозможные напитки, которые отнюдь не дешевы. За ужин каждый выложил динаров по 6 (почти 5$).

Завтрак более чем скудный — хлеб, масло, джем, кофе, молоко, — и порции весьма невелики. После завтрака выдвигаемся в сторону базара, по пути подкрепившись в какой-то забегаловке — уж очень неощутим гостиничный завтрак.

Недалеко от отеля обнаруживаем “Музей Сахары”. Его экспозиция повествует об истории здешних мест, культуре и быте бедуинов. Посетителей кроме нас нет, мы быстро осматриваем немногочисленные залы.

На площади рядом с рынком установлен “Памятник верблюду”. Правда на этом верблюде сидит некая человеческая фигура, но памятник, тем не менее, называется все же “верблюду”.

Мы разбиваемся на небольшие группы по 2-3 человека и обходим это восточное торжище. Периодически встречаем друг друга и обмениваемся впечатлениями. Кто-то купил кальян, кто-то — джеббу, демонстрирует свое приобретение, сообщает цену. В одной из ювелирных лавок находим серебряные изделия туарегов. Как нам объяснили, это племенные знаки. Каждый знак стоит 30 динаров, и торг неуместен. В лавках национальной одежды торговцы с удовольствием обряжают наших девушек в местные наряды. Даже если девушка ничего и не купит, все равно полагается что-то заплатить, ведь мы ее в этом наряде фотографируем.

На задворках базарной площади продают скот. Здесь в тени пальм стоит много всякой домашней живности, в основном овцы, но в том числе и верблюды. Это место уже не для туристов, но именно такие места позволяют увидеть подлинный местный колорит.

Тем временем поднимается ветер, песок начинает мести. Снова забираемся в джипы. Теперь мы направляемся в некую небольшую крепость или форт, которая сейчас функционирует исключительно для туристов. Крепость наполовину ушла в песок и внутри представляет собой несколько мрачных темных помещений. Есть бар, разумеется, очень дорогой.

Возвращаемся в Заафран. Теперь нам предстоит самое интересное — прогулка верхом на верблюдах. Нас облачают в просторные полосатые балахоны из плотной ткани и оборачивают головы какими-то тряпками вроде тюрбана, чтобы рот и нос были закрыты. Наша группа стала похожа на каторжников в этих странных одеяниях. Мы садимся на верблюдов, которые лежат рядом. Гортанным криком погонщики поднимают животных, и вот мы уже, плавно покачиваясь на спинах неторопливых верблюдов, углубляемся в пустыню. Каждый погонщик ведет своего верблюда в поводу. Балахоны и головные уборы оказались очень кстати, так как ветер крепчает и несет песчаную пыль. Этот песок забивается во все щели, в том числе в фотоаппараты и видеокамеру. Зуммированные объективы начинают нехорошо похрустывать. Нас отвозят к большому бархану и разрешают спешиться. Мы поднимаемся на бархан. Видимо, эта экскурсия предполагает наблюдение заката с вершины бархана, но сейчас небо заволокла сплошная песчаная мгла и ничего не видно. Размявшись, снова взгромождаемся на верблюжьи спины и следуем обратно в Заафран. А на ветерочке-то холодно! Руки мерзнут. Засовываем пальцы в теплую шкуру верблюда. До Заафрана добираемся уже в темноте. Сдаем одежу и верблюдов, садимся в машины, которые живо доставляют нас в отель.

Ужин у нас из своих продуктов. В номере Кости на газовых горелках готовим гороховый суп, омлет из яичного порошка и растворимый кофе. По очереди ходим в бар за банками с пивом. В итоге скупили все пиво, больше в отеле ни банки не осталось. В углу Костиной комнаты скапливается гора пустых бутылок из-под водки и пивных банок. До часу ночи мы развлекались и пели песни под гитару.

После завтрака собираем рюкзаки и на двух маршрутках (микроавтобус и легковушка) отъезжаем в Матмату. Путь туда не короток, и мы останавливаемся минут на 20 передохнуть у какого-то огороженного помещения, типа бара. Самое интересное здесь — это стены бара, сплошь оклеенные визитными карточками многочисленных посетителей. Тысячи и тысячи визиток из разных концов земного шара! Есть фотографии. А вдоль прилавка приклеено множество самых разных монет, есть и российские.

Поселок Матмата — уникальное место. Уникальность его заключается в том, что здесь живут троглодиты, и живут они не в обычных домах, а в больших круглых ямах, вырытых в меловой почве. Дно ямы — нечто вроде дворика, а в стенах вырыты гроты, где, собственно, и живут троглодиты. В той же яме, в отдельных гротах, содержится домашний скот. Таких ям здесь несколько сотен. Но новые ямы теперь не копают, молодые семьи строят дома на поверхности.

Нас высаживают в центре поселка. Хорошо бы теперь рюкзаки куда-нибудь девать, и мы обращаемся к местным жителям. Конечно же, нет проблем, рюкзаки можно за очень небольшую плату оставить в ближайшем магазинчике. Вносим барахло прямо в торговый зал и сваливаем в углу. На вопрос где лучше покушать нас ведут в одно из... даже не знаю, как это назвать: в помещении 3 столика, а за загородкой сам хозяин готовит пищу. Мы расселись, заказали разнообразной снеди. И хозяин принялся ее готовить. Кто же знал, что это у него займет столько времени? У его плиты всего две горелки, а из кухонной посуды — несколько банок из-под консервов, которые он использовал в качестве сковород и кастрюль. Мы проторчали в этой забегаловке два часа и вышли оттуда весьма недовольные. Ну что ж, будем надеяться, что прогулка к троглодитам нас несколько развлечет.

Над поселком доминирует высокий холм, наверняка замечательная обзорная точка. И мы устремляемся туда. За нами увязываются детишки. Одна девочка дошла с нами до самой вершины, все убеждая на французском языке зайти к ней домой, видимо рассчитывая на денежное вознаграждение. С вершины открывается вид на всю огромную территорию, занятую ямами, а вдали виднеется море — Габесский залив. Тут же на вершине стоит знак, запрещающий фотографирование. Пейзаж Матматы столь необычен, что именно это место выбрал Стивен Спилберг для съемок своих фильмов “Звездные войны” и “В поисках потерянного ковчега”.

По моему мнению, более одного дня в Матмате делать нечего. Основные достопримечательности можно осмотреть очень быстро. Для любителей экзотики, правда, существует подземный отель “Sidi Driss”, представляющий собой несколько ям, соединенных туннелями. Но мы решили уехать сегодня. А вот баром в отеле мы не прочь воспользоваться. Да только откроется он в пять часов вечера. А пока мы с местными ребятками сыграли в футбол прямо на проезжей части, в худших традициях подросткового футбола.

Но бар в пять так и не открылся. Пришлось нам идти в другой отель, надземный, там тоже есть бар. Но российская натура и здесь себя проявила: из местного пива и финиковой водки делали “ерша”. А уехали мы на автобусе около восьми вечера. Уехали в Эль-Джем.

Главной достопримечательностью Эль-Джема является Колизей, подобный тому, что в Риме. Этот величественный римский амфитеатр, рассчитанный на 40 тыс. зрителей, является одним из самых больших сооружений в мире. Высота его 36 м, периметр — 427 м.

Глубокой ночью мы заселяемся в довольно приличный отель в центре Эль-Джема и сразу заваливаемся спать.

Я и Андрей просыпаемся пораньше, еще до завтрака, и идем прогуляться по окрестностям. На соседней с отелем улочке обнаруживаем мечеть с огромным квадратным в сечении минаретом, построенном в традиционном североафриканском стиле. Заодно подходим и к Колизею, он совсем рядом. Навстречу идет Паша, помахивая бутылкой “Фанты”, он проснулся еще раньше нас. Колизей действительно огромен, просто фантастика. Но осматривать его внутри мы будем уже со всей компанией после завтрака. Вокруг Колизея множество ресторанчиков и сувенирных магазинов, а также прилавки с сувенирами прямо на улице. Все торговцы активно зазывают посмотреть на их товар.

Позавтракав, мы отправились в Колизей. Вход платный, да еще за фотографирование, как везде, 1 динар. Колизей имеет Внутренние коридоры по окружности, которые расположены на нескольких этажах. Все этажи соединены каменными лестницами. Можно забраться на самый верх, откуда можно обозреть весь гигантский цирк и окрестности. Кроме наружных стен и помещений под Колизеем есть еще разветвленный подвальный этаж.

Но богатства Эль-Джема не ограничиваются Колизеем. Проводимые археологические раскопки постепенно открывают погребенный здесь целый римский город. Здесь, как и в столице, есть музей мозаики, конечно, не такой большой как Бардо, но все же довольно любопытный.

От вокзала в Сусе до отеля добирались на такси. Ехать минут пять, но пешком уж больно не хотелось топать. К тому же что стоило это 2 динара за машину (3 человека с рюкзаками), или по полдоллара с человека. И везли нас по очень красивой набережной.

А после прогулки и ужина — кальян. Опять там же, у гостиницы. Только на этот раз Дима Зеленцов провел эксперимент, он назвал его Russian kalyan: досыпал в тлеющий табак содержимое пары “беломорин”. Ух, что получилось!

С приподнятым после кальяна настроением отправились купаться в Средиземном море. Со стороны случайно проходивших мимо арабов этот процесс выглядел примерно так. Русские, став в кружок, разливают по стаканам водку, опрокидывают жидкость в глотки. Потом быстро и шумно раздеваются и с криками и гиканьем устремляются в прохладные морские воды. Тем временем оставшаяся на берегу девушка подготавливает новую порцию: разливает “огненную воду” и раскладывает закуску. Народ выскакивает из волн морских и бросается к стаканам. Потом к полотенцам.

...Самолет летит над Европой. Внизу заснеженные вершины Альп, словно завершающая картинка удивительного путешествия. Путешествия в легенду.